На фото: Юрий Быков с Юрием Гагариным
Я хотел бы начать свои воспоминания Юрии Семеновиче Быкове, чей портрет все время стоит у меня на книжной полке, словами летчика - космонавта, дважды Героя Советского Союза Алексея Архиповича Леонова, который написал после гибели Юрия Семеновича Быкова:
«… Юра Быков вырос в большого классного летчика, мог стать космонавтом, но судьба распорядилась иначе…. О таких парнях, как Юра, должны знать мальчишки и девчонки, особенно те, кто мечтает об авиации, стремится в космос… ».
Сейчас уже мало осталось людей, которые, вспоминая погибших товарищей, могут сказать: « А помнишь?»- так писал Антуан де Сент Экзюпери. А я очень хочу, чтобы о таких людях, как Юра Быков, которых не так уже и много на этой Земле, память была долгой и светлой.
Выросший в детском доме, он всю свою сознательную жизнь в авиации - специальная школа ВВС в Казани, Фрунзенское военное училище летчиков - истребителей, служба в
в полку, Кременчугское вертолетное училище, Школа Летчиков- испытателей при Летно-испытательском институте в Жуковском. И вот уже чуть-чуть оставалось дотянуться до Космоса…
Одной из ступеней к большой цели, стала работа летчиком - испытателем на УАЗе, который в то время выпускал самолеты Як-25, Ан-24 и приступил к серийному выпуску палубных вертолетов Ка-25., первому вертолету в вертолетостроении, который изначально проектировался, как боевой вертолет.
В это время холодная война между Америкой и Советским Союзом достигла своего апогея. Америка имела сильный атомный подводный флот, несущий баллистические ракеты. Для противостояния этой колоссальной военной угрозе, СССР осуществлял грандиозный проект по созданию вертолетонесущих крейсеров, основной ударной силой которых были палубные торпедоносные вертолеты Ка-25, которые называли « длинной рукой адмирала Горшкова». (Главнокомандующий ВМФ адмирал флота Советского Союза Сергей Георгиевич Горшков). Этот был напряженнейший и очень объемный по своим масштабам проект. Сроки были настолько сжатыми, что работы велись круглосуточно на сотнях заводов страны. Это были первые двигатели и первые серийные вертолеты, поэтому приходилось проводить необходимые регулировки и отладки, а опробование проводил Юрий Семенович, вот так судьба открыла для меня этого замечательного человека… Так получилось, что в круговороте событий многое забылось, но в истории авиации должно остаться навсегда, что Юрий Семенович Быков был первым летчиком - испытателем серийных вертолетов Ка-25 (различных модификаций). Не раз мне приходилось проверять работу силовой установки на «висении», наблюдая за приборами из-за спины Юрия Семеновича (место-то для «пассажира» не было предусмотрено.) Всегда, кода он уходил в полет, я с особым волнением ожидал его возвращения и бежал к вертолету, встречая его. Непосвященным людям невозможно сейчас даже представить, какого напряженного труда стоило осуществление этого проекта.
И какая нагрузка и ответственность лежала на летчике - испытателе Юрии Семеновиче Быкове, при постоянном увеличении программы выпуска вертолетов, а ведь он испытывал и другую технику, выпускавшуюся заводом.
Я в это время работал в Омске на моторостроительном заводе, начальником бюро надежности по исследованиям и испытаниям двигателей вертолета ГТД-3Ф и главного редуктора РВ -3Ф вертолета Ка-25, в Улан - Удэ. Приходилось вылетать в Улан-Удэ для решения возникающих производственных вопросов, особенно на летно-испытательную станцию, по различным регулировкам, повторным проверкам на земле и в воздухе, так как не все можно было предусмотреть при проверках на земле, а тем более при совместной работе двигателей и т.д. Во время этих командировок мне и посчастливилось познакомиться с летчиком - испытателем завода Юрием Семеновичем Быковым….
Я обратил внимание на то, что из полета Юрий Семенович привозил настолько исчерпывающую информацию, что не требовалось задавать никаких дополнительных вопросов. Он великолепно знал технику, как никто другой. Причем, он не просто фиксировал то, что происходило в полете, он тут же анализировал и высказывал свое видение происходящего, мы иногда подолгу обсуждали, как исправить, те или иные недостатки при этом находили правильное решение.
Ко всему этому, он был немногословен, но очень обаятельный человек, колоссальной выдержки и такта. Он неоднократно выходил из, казалось бы, самых сложных ситуаций и до последнего полета судьба была благосклонна к нему.
Мне глубоко запомнился тот случай, который мне приходилось расследовать, при котором экипаж Ю.С.Быкова чудом остался жив, только благодаря постоянной готовности к любым неожиданностям при чрезвычайных ситуациях. Это произошло в 1966 году. Для меня это была первая серьезная командировка, потому, что аварийная ситуация чуть не закончилась катастрофой.
Нам сообщили, что в Улан-Удэ, после запуска двигателей произошла авария, с полным разрушением вертолета. О чем было сообщено в Министерство авиационной промышленности (МАП). Главным утешением было то, что никто не пострадал. Директору Омского моторостроительного завода позвонили из МАП, чтобы командировали представителя для расследования причин. Из Москвы вылетели представители: МАП и Центрального института моторостроения (ЦИАМ) рейсом, через Омск и надо было организовать наш совместный прилет на завод в Улан-Удэ.
В назначенное время мы встретились в самолете, и у нас было время познакомиться и выдвинуть различные версии. Командированы были: от 3 Главного управления МАП Терещенко Александр Евгеньевич и от 6 лаборатории ЦИАМ - Махов Георгий Константинович.
Прибыв на завод, представились Главному инженеру Неганову. Наметили план работ, ознакомились с предварительно проведенным расследованием, и пошли на вертолетную площадку... Там нас уже ждали. Перед нами открылась удручающая картина - полностью разрушенный и обгоревший вертолет. Только тут я понял, почему экипаж остался жив При испытании очередного серийного вертолета на земле, произошло заклинивание главного редуктора, он завалился назад, лопасти несущих винтов изрубили всю хвостовую часть вертолета. Покореженная машина загорелась. Из кабины удалось быстро выбраться летчику и через его же кресло штурману, т.к. дверь штурмана была заклинена. Едва хватило времени отбежать от вертолета. Мы с Юрием Семеновичем поздоровались, как старые знакомые, но все это происходило в не очень радостной обстановке. Из рассказов летчика испытателя и штурманы поняли, что при опробовании двигателей, сначала раздался резкий нехарактерный звук работы редуктора, затем скрежет и редуктор стал заваливаться назад, лопасти рубили хвостовую балку, стоял страшный грохот. Экипаж почти мгновенно покинул горящую машину. Какие молодцы, не потеряли самообладания и остались живы!
Мы начали свою работу, еще и еще раз, уточняя у Юрия Семеновича, отдельные детали. Все выстраивалось в логическую цепочку, а я все время восхищался, как точно, и буквально по секундам восстанавливал происходящую картину Юрий Быков. Надо же иметь такое самообладание, чтобы за считанные мгновения, на разваливающейся машине заметить поэтапные отказы систем. Это было поразительно… Я бы так не смог, говорил я себе. Начались исследования…
Ю.С.Быков возле остатков вертолета через время после аварии.
Тогда он чудом остался жив.
В ходе расследования причина аварии была установлена, конструкторам пришлось сделать изменения в документации и за все время эксплуатации вертолетов Ка-25 таких случаев больше не происходило.
Особенно ценными были замечания Юрия Семеновича по тонкостям работы двигателей, которые не являлись отклонениями от действующих документов. Но благодаря тому, что летчик - испытатель Ю.С.Быков обратил на них внимание, разрабатывались мероприятия и на моторостроительном заводе и на заводе, поставлявшем топливные агрегаты, которые позволили в дальнейшем повысить ресурс двигателей и их качественные характеристики.
Это был удивительно творческий человек, как в летных, так и в инженерных, конструкторских делах, он был мечтателем, но не праздным мечтателем, он своими идеями заражал окружающих. Так своей идеей исследования глубин Байкала он «заразил» даже своего друга, Юрия Гагарина, который даже прикидывал, как модернизировать космический аппарат «Восток», чтобы он стал батискафом.
Юрий Семенович был из тех людей, к кому нельзя было относиться равнодушно, сразу с первой же встречи. Таким он и остался для меня навсегда: « Солнечным», светлым, отважным... У меня не хватит превосходных слов, чтобы высказать мое отношение к нему… И не случайно такие же, как он, светлые люди тянулись к нему… Достаточно вспомнить поговорку: «Скажи, кто твой друг и я скажу, кто ты!».
А друзьями у Ю.Быкова был Юрий Гарнаев, его учитель и друг, Герой Советского Союза, Заслуженный летчик - испытатель СССР, один из самых выдающихся испытателей страны, летавший на всем, что летает и на том, что летать не должно, Вспомнить, хотя бы его полет на турболете, который дал ему снова путевку в небо… Сам Гарнаев освоил технику пилотирования 120 типов летательных аппаратов. Юрию Быкову, строгий учитель дал допуски на полеты на 78 типах различных летательных аппаратов… . Молодые испытатели, одной из лучших черт характера своего учителя, называли его стремление, чтобы ученик летал, как он - и даже лучше… Легендарный пилот, воспитал достойную смену, как и их учитель, в критической ситуации, они боролись до последнего мгновения своей жизни, спасая жизни других… .
Юрий Быков и Юрий Гарнаев
Не даром Юрий Быков говорил,: «…тем, что я знаю и умею, как летчик - испытатель, тем, что я не мыслю своей жизни без неба, я обязан своему старшему тезке по имени и по призванию - Юрию Александровичу Гарнаеву…»
Как братишку, полюбил простого, открытого паренька из Сибири первый космонавт планеты Земля Юрий Гагарин, чье имя навсегда останется визитной карточкой нашей Планеты…Все три Юрия, три друга были лучшими испытателями, Настоящими людьми и ушли один за другим в течение одного года.
Последним из героической славной тройки ушел Юрий Быков, написавший о Юрии Гарнаеве несколько очерков и повестей, которые вошли в сборник «Проверено на себе», «Пусть Земля ему будет небом», «Письмо с неба», «от Пе -2 до Востока», «Гарнаев». О Юрии Гагарине - «Гражданин Вселенной». Вместе с писателем Андреем Меркуловым Быков написал книгу о проблемах космонавтики. Его творческие планы были огромны…
Теперь мы живущие, должны написать о Юрии Семеновиче Быкове, летчике- испытателе, писателе и конструкторе, прекрасном семьянине, замечательном человеке… И не забывать, что перед своим последним полетом, его подпись, как путевка в жизнь, на сотнях формуляров вертолетов Ка -25 , которым он разрешил летать, сказали не последнее слово в том, что ядерная война не накрыла человечество. Всю свою жизнь он отдал на благо Отечества и погиб с Любовью к людям… В последнем своем полете Юрий Быков поступил, как Герой, отведя свой падающий вертолет от поселка, спасая людей…
А самое главное помнить о Героях всегда! Такими людьми Россия должна гордиться! Это наш внутренний стержень, наша защита от любых нападений. Они незримо продолжают стоять на посту. И…Слава Богу, что нам есть, на кого равняться… Наша огромная страна всегда была
БОГАТА САМООТВЕРЖЕННЫМИ ЛЮДЬМИ И ГЕРОЯМИ!!!
Я хочу закончить словами самого Юрия Семеновича:
« Пусть Земля ему будет небом!» Хочу поблагодарить Татьяну Юрьевну Быкову за любезно предоставленные, дорогие мне фотографии.
Устенко В.Г., Заслуженный работник промышленности Украины.
г. Конотоп, Украина
…Мелькают кварталы, а прыгать нельзя. «Дотянем до леса, - решили друзья - Подальше от города смерть унесем, Пускай мы погибнем, но город спасем»…
Слова этой популярной песни о летчиках приходят на ум, когда слушаешь рассказы тех, кто был очевидцем катастрофы вертолета в районе села Удинск Хоринского района44 года назад.
29 августа 1968 года житель села Удинск Стуков Николай Константинович с утра отправился на мотоцикле в лес за грибами, ак обеду собрался домой. И вот едва он выехал из леса, как увидел вертолет, который неровно снижался, мотор его «чихал», а потом и вовсе заглох, и винтокрылая машина, едва перелетев через линию электропередачи, камнем упала на землю метрах в 100-150 от Николая Константиновича. Он, не раздумывая, погнал свой мотоцикл к месту катастрофы. Вертолет горел, среди обломков лежал летчик, судя по всему, он ударился головой о камень и сразу умер. Николай Константинович оттащил тело в сторону от огня. Второй пилот был в кресле, нога его сильно обгорела. Николай Константинович начал отстегивать удерживавшие ремни, и летчик зашевелился - жив! Усадив раненого в коляску мотоцикла, Николай Константинович помчался в Удинскую больницу, там летчику оказали первую помощь - он пришел в себя, но не стонал, а только просил: «Мажьте, мажьте больше!...»Сдав летчика на попечение врачей, Николай Константинович поспешил обратно к месту падения вертолета, туда же устремились и другие удинцы, которые видели, как вертолет падал. Но очень скоро (как потом скажут - через 90 минут после аварии) на место катастрофы подъехали машины с Улан-Удэнского авиазавода, «Скорая помощь», была выставлена охрана, и к работе приступили специалисты. Тело первого пилота увезли в город, сразу же забрали и увезли раненого летчика. Жители Удинска вернулись к своим каждодневным делам, и никому даже в голову не пришло, что пилоты вертолета ценой своей жизни и здоровья предотвратили гораздо большую беду.
Вертолет Ка-25, изготовленный на Улан-Удэнском авиазаводе, совершал испытательный полет, его линия облета пролегала от Улан-Удэ до с. Баянгол и обратно. Командир экипажа летчик-испытатель Юрий Быков перед самым полетом позвонил домой и сказал дочке: «У меня сегодня полет буквально на 20 минут, так что скоро дома буду». И это были последние слова, которые услышала маленькая Таня от своего отца.
На том этапе топливная система вертолета Ка-25, видимо, еще совершенствовалась, именно сбой этой системы во время разворота стал причиной гибели машины и ее командира. За несколько месяцев до этого подобное происшествие случилось с другим Ка-25, но тогда экипажу удалось посадить машину на автомобильное шоссе. 29 августа экипаж Ю.Быкова, долетев до Баянгола, развернулся, чтобы лететь обратно, и тут на высоте 1000 метров прекратилась подача топлива, мотор начал захлебываться. В подобных случаях возможна посадка машины на авторотации (в режиме планирования), но при соблюдении определенных условий. А в тот день экипажу пришлось выбирать: внизу была река Уда, рядом село Удинск, а тут линия электропередач… Катапультироваться и бросить машину они не могли, «нам бы только под линию не угадать», - последнее, о чем думали летчики, уводя вертолет от села. Кое-как перелетелилинию, но ресурсмашины уже исчерпался, все механизмы отказали, и вертолет упал, сильно ударившись о землю… Они сделали все, чтобы тяжелый вертолет (Ка-25 называли летающим танком) не упал на Удинск и не повредил электролинию.
Штурман корабля тогда выжил благодаря оперативной помощи жителей Удинска, позже он приезжал в Удинск, благодарил Н.К.Стукова за спасение. Потом он переехал в Киев. Командир экипажа Юрий Быков погиб, его сильный организм отчаянно боролся за жизнь,«он умер только в морге», - скажет потом патологоанатом.
Буквально на днях исполняется 44 года с той трагической даты. Дочь погибшего летчика-испытателяТатьяна Юрьевна Быкова с сыном (проживающие в г.Жуковский Московской области) 10 августа 2012 года побывали в с. Удинск, посетили место падения вертолета, встретились с местными жителями - очевидцами той трагедии. Татьяна Юрьевнарассказала о своем отце.
О летчиках-испытателях говорят, что они «учат самолеты летать». Инженеры, конструкторы разрабатывают самолеты-вертолеты, рабочие их строят, а летчик-испытатель первым садится в машину, чтобы поднять еев воздух, выявить в полете все ее недостатки, которые будут устранять специалисты, выработать правила пилотирования, по которым будут работать на этих машинах другие летчики.Летчики-испытатели - люди особого сорта, и Юрий Быков был ярким представителем этой когорты.Летом 1968 года он был зачислен в отряд космонавтов, и его семья уже собирала чемоданы для переезда в г. Жуковский.Жизнь этого необыкновенного человека оборвалась в степи под селом Удинск. Тот злополучный полет должен был завершить его работу на Улан-Удэнском авиазаводе.
Его дочь и внук спустя 44 года с помощью местных жителей отыскали место катастрофы, нашли там даже осколки того вертолета, сложили на месте гибели Юрия Быкова небольшую горку из камней, а в администрации СП «Удинское» начали думать об установке на этом месте памятного знака.
Лидия Стрекаловская.
«Авиация, небо - моя жизнь...»
Юрий Быков родился 2 апреля 1932 года в Новокузнецке. Ему не было и 10 лет, когда отец ушел на фронт, а мать потерялась во время бомбежки, маленького Юру определили в детский дом. Специальную школу ВВС он заканчивал уже в Казани. Затем в 1951 поступил во Фрунзенское военное училище летчиков-истребителей.
В 1955 году он закончил училище, получил квалификацию лётчика-техника, и был направлен в Ленинградский военный округ для дальнейшего прохождения службы. Любознательный, живущий на пределе своих сил, ищущий новое в авиации, Юрий стремился попасть в Школу лётчиков-испытателей, но его направили в Узбекистан на должность начальника парашютной службы округа, где он служил до 1960-го года.
После демобилизации он работал инженером-конструктором и продолжал летать на Казанском авиазаводе. Но давняя мечта попасть на фирму Камова (ОКБ под руководством главного конструктора Н.И.Камова) испытателем привела его в Кременчугское вертолётное училище. В качестве вертолетчика он два года работал на Севере.
Наконец в 1963 году Быков поступил в Школу лётчиков-испытателей при Лётно-исследовательском институте в Жуковском и после успешного её окончания был направлен на Улан-Удэнский авиазавод, где успешно работал лётчиком-испытателем и инженером-конструктором.
«Ну вот я и пришел к большому небу, - писал в те годы Ю.Быков. - За ним космос». Теперь его мечты были устремлены к внеземному пространству. Встреча с Юрием Гарнаевым (также работавшим летчиком-испытателем на Улан-Удэнском авиазаводе, впоследствии он стал Героем Советского Союза) явилась одной из узловых точек в жизни Быкова. Несмотря на большую разницу в возрасте, они стали близкими друзьями. Через Гарнаева Быков познакомился и подружился с первыми космонавтами. Особенно дружен с Быковым был Юрий Гагарин, который всячески поддерживал его в конструировании индивидуального средства спасения лётчиков и космонавтов "Икар" и прилагал усилия по зачислению Быкова в отряд космонавтов. Они крепко дружили три Юрия: Гарнаев, Гагарин и Быков. И ушли в Небесную высь один за другим: Ю.Гагарин погиб 27 марта 1968 года, Ю.Гарнаев разбился во время тушения пожаров во Франции 6 августа 1967 года, еще через год также при исполнении служебных обязанностей погиб Ю.Быков.
Профессия летчика-испытателя всегда связана с риском. Юрий Быков, выбирая профессию, прекрасно это осознавал. Своей юной жене он писал из летного училища: «Дорогая Римма, пока мы в долгой разлуке и далеко друг от друга, пока у нас нет маленьких «бычат» и общего дома, я хочу, чтобы ты знала все и смогла для себя решить все сама. Авиация, небо - моя жизнь. Сам я никогда не уйду из нее. Вся моя жизнь будет трудной, неспокойной, я всегда буду там, где трудно, где велит долг, где я буду нужен обществу, а значит, людям. А раз это так - я отдаю все». Юрий Семенович Быков отдал отечественной авиации самое дорогое - свою жизнь. Когда он погиб, ему было всего 36 лет. Алексей Леонов написал после его смерти: «Юра Быков вырос в большого классного летчика, мог стать космонавтом, но судьба распорядилась иначе... О таких парнях, как Юра, должны знать мальчишки и девчонки, особенно те, кто мечтает об авиации, стремится в космос».
За годы летной службы Юрий Быков освоил и испытал разные машины. Он летал на самолетах УТ-2, Як-22, Як-12, Як-18, Як-25, Ан-2, Ли-2, Ил-12, Ан-24, МиГ-15, МиГ-17, Ил-28, вертолетах Ми-1, Ми-4, Ми-6, Ка-15, Ка-18, Ка-25, совершил 411 прыжков с парашютом и имел 2200 часов общего налёта.
Домашний кабинет Быкова походил на маленький музей космонавтики, на стенах - фотографии Ю. Гагарина, А. Леонова, В. Комарова, А. Николаева, П. Поповича и других космонавтов с их автографами. От пола до потолка - стеллажи, заполненные книгами и журналами об авиации и космосе, сувениры, привезенные друзьями-летчиками из разных стран. Как самая почетная реликвия - летный шлем, подаренный Юрием Гарнаевым. В углу комнаты висел костюм аквалангиста. Исследование глубин Байкала было еще одной заветной мечтой летчика Быкова, и своей смелой идеей он «заразил» даже Юрия Гагарина, который всерьез прикидывал, какие дополнительные переделки понадобятся космическому аппарату «Восток», чтобы стать батискафом...
Нелегкий труд летчика-испытателя Юрий Быков успешно сочетал с литературной деятельностью, стал членом Союза журналистов СССР. Его очерки, статьи, рассказы, посвящённые авиации, космонавтике звучали по радио, публиковались в газетах и журналах, в выпусках Агентства печати и новостей, издаваемых в разных странах. Он был внештатным корреспондентом журналов "Огонёк", "Крылья Родины", "Авиация и космонавтика", членом редколлегии журнала "Байкал". Вместе с Андреем Меркуловым он написал книгу о проблемах космонавтики. Его очерки вошли в книгу о Юрии Гарнаеве "Проверено на себе".
Несмотря на постоянную загруженность (помимо напряженной работы на авиазаводе, Юрий заочно учился в Восточно-Сибирском технологическом институте), он выкраивал время для встреч со школьниками, увлекательно рассказывал им о космосе, о друзьях- космонавтах, об авиации. Немало ребят пришли в Небо именно по примеру Юрия Быкова.
"Может кто-то скажет, что я распыляюсь: летаю, прыгаю, изобретаю, пишу… Просто мне очень многое хочется сказать и успеть сделать. Мне нравится моя жизнь. У меня интересная жизнь". "Мне даже во сне снится, что я вожу самолёты и хочется поскорее проснуться, чтобы опять подняться в Небо - это огромное счастье. Я - счастливый человек".
Татьяна Быкова.
(газета «Русская береза»).
Ка-25 - советский противолодочный вертолёт корабельного базирования. Является первым отечественным вертолётом, изначально проектировавшимся под боевое применение и ставший первым противолодочным и первым изначально боевым вертолётом СССР. На основе Ка-25 создано большое количество модификаций для использования в различных областях применения. Вертолёт, разработанный ОКБ Камова под руководством главного конструктора Николая Ильича Камова, был пущен в производство в 1965 году. Изготавливался на Улан-Удэнском авиазаводе. Вертолёт Ка-25 предназначен для поиска и уничтожения атомных подводных лодок бортовыми средствами обнаружения и поражения на удалении около 200 км от корабля базирования. Всего было выпущено 275 машин этой модификации. Вертолеты Ка-25 со специальным оборудованием использовались для поиска приводнившихся космических спускаемых аппаратов в Индийском океане в 1967-1968 г.г.
http://wap.strizhi.unoforum.ru
Подписи к снимкам:
Два Юрия - Быков и Гагарин.
Отличные парни отличной страны... …Мелькают кварталы, а прыгать нельзя. «Дотянем до леса, - решили друзья – Подальше от города смерть унесем, Пускай мы погибнем, но город спасем»… Слова этой популярной песни о летчиках приходят на ум, когда слушаешь рассказы тех, кто был очевидцем катастрофы вертолета в районе села Удинск Хоринского района 44 года назад. 29 августа 1968 года житель села Удинск Стуков Николай Константинович с утра отправился на мотоцикле в лес за грибами, а к обеду собрался домой. И вот едва он выехал из леса, как увидел вертолет, который неровно снижался, мотор его «чихал», а потом и вовсе заглох, и винтокрылая машина, едва перелетев через линию электропередачи, камнем упала на землю метрах в 100-150 от Николая Константиновича. Он, не раздумывая, погнал свой мотоцикл к месту катастрофы. Вертолет горел, среди обломков лежал летчик, судя по всему, он ударился головой о камень и сразу умер. Николай Константинович оттащил тело в сторону от огня. Второй пилот был в кресле, нога его сильно обгорела. Николай Константинович начал отстегивать удерживавшие ремни, и летчик зашевелился – жив! Усадив раненого в коляску мотоцикла, Николай Константинович помчался в Удинскую больницу, там летчику оказали первую помощь – он пришел в себя, но не стонал, а только просил: «Мажьте, мажьте больше!...» Сдав летчика на попечение врачей, Николай Константинович поспешил обратно к месту падения вертолета, туда же устремились и другие удинцы, которые видели, как вертолет падал. Но очень скоро (как потом скажут – через 90 минут после аварии) на место катастрофы подъехали машины с Улан-Удэнского авиазавода, «Скорая помощь», была выставлена охрана, и к работе приступили специалисты. Тело первого пилота увезли в город, сразу же забрали и увезли раненого летчика. Жители Удинска вернулись к своим каждодневным делам, и никому даже в голову не пришло, что пилоты вертолета ценой своей жизни и здоровья предотвратили гораздо большую беду. Вертолет Ка-25, изготовленный на Улан-Удэнском авиазаводе, совершал испытательный полет, его линия облета пролегала от Улан-Удэ до с. Баянгол и обратно. Командир экипажа летчик-испытатель Юрий Быков перед самым полетом позвонил домой и сказал дочке: «У меня сегодня полет буквально на 20 минут, так что скоро дома буду». И это были последние слова, которые услышала маленькая Таня от своего отца. На том этапе топливная система вертолета Ка-25, видимо, еще совершенствовалась, именно сбой этой системы во время разворота стал причиной гибели машины и ее командира. За несколько месяцев до этого подобное происшествие случилось с другим Ка-25, но тогда экипажу удалось посадить машину на автомобильное шоссе. 29 августа экипаж Ю.Быкова, долетев до Баянгола, развернулся, чтобы лететь обратно, и тут на высоте 1000 метров прекратилась подача топлива, мотор начал захлебываться. В подобных случаях возможна посадка машины на авторотации (в режиме планирования), но при соблюдении определенных условий. А в тот день экипажу пришлось выбирать: внизу была река Уда, рядом село Удинск, а тут линия электропередач… Катапультироваться и бросить машину они не могли, «нам бы только под линию не угадать», - последнее, о чем думали летчики, уводя вертолет от села. Кое-как перелетели линию, но ресурс машины уже исчерпался, все механизмы отказали, и вертолет упал, сильно ударившись о землю… Они сделали все, чтобы тяжелый вертолет (Ка-25 называли летающим танком) не упал на Удинск и не повредил электролинию. Штурман корабля тогда выжил благодаря оперативной помощи жителей Удинска, позже он приезжал в Удинск, благодарил Н.К.Стукова за спасение. Потом он переехал в Киев. Командир экипажа Юрий Быков погиб, его сильный организм отчаянно боролся за жизнь, «он умер только в морге», - скажет потом патологоанатом. Буквально на днях исполняется 44 года с той трагической даты. Дочь погибшего летчика-испытателя Татьяна Юрьевна Быкова с сыном (проживающие в г.Жуковский Московской области) 10 августа 2012 года побывали в с. Удинск, посетили место падения вертолета, встретились с местными жителями – очевидцами той трагедии. Татьяна Юрьевна рассказала о своем отце. О летчиках-испытателях говорят, что они «учат самолеты летать». Инженеры, конструкторы разрабатывают самолеты-вертолеты, рабочие их строят, а летчик-испытатель первым садится в машину, чтобы поднять ее в воздух, выявить в полете все ее недостатки, которые будут устранять специалисты, выработать правила пилотирования, по которым будут работать на этих машинах другие летчики. Летчики-испытатели – люди особого сорта, и Юрий Быков был ярким представителем этой когорты. Летом 1968 года он был зачислен в отряд космонавтов, и его семья уже собирала чемоданы для переезда в г. Жуковский. Жизнь этого необыкновенного человека оборвалась в степи под селом Удинск. Тот злополучный полет должен был завершить его работу на Улан-Удэнском авиазаводе. Его дочь и внук спустя 44 года с помощью местных жителей отыскали место катастрофы, нашли там даже осколки того вертолета, сложили на месте гибели Юрия Быкова небольшую горку из камней, а в администрации СП «Удинское» начали думать об установке на этом месте памятного знака. Лидия СТРЕКАЛОВСКАЯ. «Авиация, небо - моя жизнь...» Юрий Быков родился 2 апреля 1932 года в Новокузнецке. Ему не было и 10 лет, когда отец ушел на фронт, а мать потерялась во время бомбежки, маленького Юру определили в детский дом. Специальную школу ВВС он заканчивал уже в Казани. Затем в 1951 поступил во Фрунзенское военное училище летчиков-истребителей. В 1955 году он закончил училище, получил квалификацию лётчика-техника, и был направлен в Ленинградский военный округ для дальнейшего прохождения службы. Любознательный, живущий на пределе своих сил, ищущий новое в авиации, Юрий стремился попасть в Школу лётчиков-испытателей, но его направили в Узбекистан на должность начальника парашютной службы округа, где он служил до 1960-го года. После демобилизации он работал инженером-конструктором и продолжал летать на Казанском авиазаводе. Но давняя мечта попасть на фирму Камова (ОКБ под руководством главного конструктора Н.И.Камова) испытателем привела его в Кременчугское вертолётное училище. В качестве вертолетчика он два года работал на Севере. Наконец в 1963 году Быков поступил в Школу лётчиков-испытателей при Лётно-исследовательском институте в Жуковском и после успешного её окончания был направлен на Улан-Удэнский авиазавод, где успешно работал лётчиком-испытателем и инженером-конструктором. «Ну вот я и пришел к большому небу, - писал в те годы Ю.Быков. - За ним космос». Теперь его мечты были устремлены к внеземному пространству. Встреча с Юрием Гарнаевым (также работавшим летчиком-испытателем на Улан-Удэнском авиазаводе, впоследствии он стал Героем Советского Союза) явилась одной из узловых точек в жизни Быкова. Несмотря на большую разницу в возрасте, они стали близкими друзьями. Через Гарнаева Быков познакомился и подружился с первыми космонавтами. Особенно дружен с Быковым был Юрий Гагарин, который всячески поддерживал его в конструировании индивидуального средства спасения лётчиков и космонавтов "Икар" и прилагал усилия по зачислению Быкова в отряд космонавтов. Они крепко дружили три Юрия: Гарнаев, Гагарин и Быков. И ушли в Небесную высь один за другим: Ю.Гагарин погиб 27 марта 1968 года, Ю.Гарнаев разбился во время тушения пожаров во Франции 6 августа 1967 года, еще через год также при исполнении служебных обязанностей погиб Ю.Быков. Профессия летчика-испытателя всегда связана с риском. Юрий Быков, выбирая профессию, прекрасно это осознавал. Своей юной жене он писал из летного училища: «Дорогая Римма, пока мы в долгой разлуке и далеко друг от друга, пока у нас нет маленьких «бычат» и общего дома, я хочу, чтобы ты знала все и смогла для себя решить все сама. Авиация, небо - моя жизнь. Сам я никогда не уйду из нее. Вся моя жизнь будет трудной, неспокойной, я всегда буду там, где трудно, где велит долг, где я буду нужен обществу, а значит, людям. А раз это так - я отдаю все». Юрий Семенович Быков отдал отечественной авиации самое дорогое - свою жизнь. Когда он погиб, ему было всего 36 лет. Алексей Леонов написал после его смерти: «Юра Быков вырос в большого классного летчика, мог стать космонавтом, но судьба распорядилась иначе... О таких парнях, как Юра, должны знать мальчишки и девчонки, особенно те, кто мечтает об авиации, стремится в космос». ...За годы летной службы Юрий Быков освоил и испытал разные машины. Он летал на самолетах УТ-2, Як-22, Як-12, Як-18, Як-25, Ан-2, Ли-2, Ил-12, Ан-24, МиГ-15, МиГ-17, Ил-28, вертолетах Ми-1, Ми-4, Ми-6, Ка-15, Ка-18, Ка-25, совершил 411 прыжков с парашютом и имел 2200 часов общего налёта. Домашний кабинет Быкова походил на маленький музей космонавтики, на стенах - фотографии Ю. Гагарина, А. Леонова, В. Комарова, А. Николаева, П. Поповича и других космонавтов с их автографами. От пола до потолка - стеллажи, заполненные книгами и журналами об авиации и космосе, сувениры, привезенные друзьями-летчиками из разных стран. Как самая почетная реликвия - летный шлем, подаренный Юрием Гарнаевым. В углу комнаты висел костюм аквалангиста. Исследование глубин Байкала было еще одной заветной мечтой летчика Быкова, и своей смелой идеей он «заразил» даже Юрия Гагарина, который всерьез прикидывал, какие дополнительные переделки понадобятся космическому аппарату «Восток», чтобы стать батискафом... Нелегкий труд летчика-испытателя Юрий Быков успешно сочетал с литературной деятельностью, стал членом Союза журналистов СССР. Его очерки, статьи, рассказы, посвящённые авиации, космонавтике звучали по радио, публиковались в газетах и журналах, в выпусках Агентства печати и новостей, издаваемых в разных странах. Он был внештатным корреспондентом журналов "Огонёк", "Крылья Родины", "Авиация и космонавтика", членом редколлегии журнала "Байкал". Вместе с Андреем Меркуловым он написал книгу о проблемах космонавтики. Его очерки вошли в книгу о Юрии Гарнаеве "Проверено на себе". Несмотря на постоянную загруженность (помимо напряженной работы на авиазаводе, Юрий заочно учился в Восточно-Сибирском технологическом институте), он выкраивал время для встреч со школьниками, увлекательно рассказывал им о космосе, о друзьях- космонавтах, об авиации. Немало ребят пришли в Небо именно по примеру Юрия Быкова. "Может кто-то скажет, что я распыляюсь: летаю, прыгаю, изобретаю, пишу… Просто мне очень многое хочется сказать и успеть сделать. Мне нравится моя жизнь. У меня интересная жизнь". "Мне даже во сне снится, что я вожу самолёты и хочется поскорее проснуться, чтобы опять подняться в Небо - это огромное счастье. Я - счастливый человек". Татьяна БЫКОВА. (газета «Русская береза»). Ка-25 - советский противолодочный вертолёт корабельного базирования. Является первым отечественным вертолётом, изначально проектировавшимся под боевое применение и ставший первым противолодочным и первым изначально боевым вертолётом СССР. На основе Ка-25 создано большое количество модификаций для использования в различных областях применения. Вертолёт, разработанный ОКБ Камова под руководством главного конструктора Николая Ильича Камова, был пущен в производство в 1965 году. Изготавливался на Улан-Удэнском авиазаводе. Вертолёт Ка-25 предназначен для поиска и уничтожения атомных подводных лодок бортовыми средствами обнаружения и поражения на удалении около 200 км от корабля базирования. Всего было выпущено 275 машин этой модификации. Вертолеты Ка-25 со специальным оборудованием использовались для поиска приводнившихся космических спускаемых аппаратов в Индийском океане в 1967-1968 г.г.
Татьяна Юрьевна Быкова
"Пусть земля тебе будет Небом"! - Эти слова в минуту скорби, провожая в последний путь своего большого друга и учителя Героя Советского Союза, заслуженного лётчика-испытателя СССР Юрия Гарнаева, произнёс молодой лётчик-испытатель Юрий Быков, человек столь же талантливо разносторонний, как и сам Гарнаев, что рождало между ними особое чувство духовного родства…
… Через год эти слова были начертаны на памятнике самому Юрию Семёновичу Быкову…
Перебирая его архив, открываешь, какую трудную, но прекрасную, яркую жизнь прожил Быков, жизнь, где не потерян ни один день, где всё пролетело на одном дыхании. Как и у всех детей войны, детство Юрия было трудным: страшный голод, неустроенность, детский дом.
В 16 лет он поступает в спецшколу ВВС в Казани, где постигает азы технических наук, а в местном аэроклубе - лётное мастерство. Там же пришло увлечение парашютным спортом. Приобретённые опыт и знания впоследствии стали крепким фундаментом для будущей научно-конструкторской деятельности.
Мечта летать на реактивных самолётах привела Юрия во Фрунзенское военное училище лётчиков-истребителей. Здесь Юрий впервые пробует своё перо, здесь раскрывается его талант журналиста, выходят его первые статьи, посвящённые авиации и космосу. Неукротимая любовь к жизни, к людям, первые потери товарищей подвигли Быкова уже тогда начать искать пути усовершенствования летательных аппаратов и средств спасения экипажа.
В 1955 году он заканчивает училище, получает квалификацию лётчика-техника, и направляется в Ленинградский военный округ для дальнейшего прохождения службы. Любознательный, живущий на пределе своих сил, ищущий новое в авиации, Юрий стремится попасть в Школу лётчиков-испытателей, но его направляют в Узбекистан на должность начальника парашютной службы округа, где он служит до 1960-го года.
После демобилизации, он работает инженером-конструктором и продолжает летать на Казанском авиазаводе. Но давняя мечта попасть на фирму Камова испытателем приводит его в Кременчугское вертолётное училище. Теперь он вертолётчик, но у него мало часов налёта на вертолётах и он два года работает на Севере.
Наконец в 1963 году Быков поступает в Школу лётчиков-испытателей при Лётно-Исследовательском Институте в Жуковском и после успешного её окончания направляется на Улан-Удэнский авиазавод, где успешно работает лётчиком-испытателем и инженером-конструктором.
Теперь его мечты устремлены к внеземному пространству, поэтому он усиленно совершенствуется как разносторонний лётчик. Встреча с Юрием Гарнаевым явилась одной из узловых точек в жизни Быкова. Он становится учеником и, несмотря на большую разницу в возрасте, едва ли не лучшим другом Юрия Гарнаева. Через Гарнаева Быков познакомился и подружился с первыми космонавтами. Особенно дружен с Быковым был Юрий Гагарин, который всячески поддерживал его в конструировании индивидуального средства спасения лётчиков и космонавтов "Икар" и прилагал усилия по зачислению Быкова в отряд космонавтов. Они крепко дружили три Юрия: Гарнаев, Гагарин и Быков. И ушли в Небесную высь один за другим.
Быков писал в те годы: "Ну, вот я и пришёл к большому Небу. За ним космос". В конце 1967 года Юрий Быков подаёт рапорт главкому ВВС главному маршалу К. А. Вершинину с просьбой о зачислении в отряд космонавтов. Позднее космонавт А.А. Леонов скажет: "Юра Быков вырос бы в большого, классного лётчика, мог стать космонавтом, но судьба распорядилась иначе… О таких парнях, как Юра, должны знать мальчишки и девчонки, особенно те, кто мечтает об авиации, стремится в космос".
 Два Юрия: Быков и Гагарин |
Домашний кабинет Быкова походил скорее на музей-библиотеку, на кабинет учёного-исследователя. Стеллажи, полные книг, на стенах фотографии известных лётчиков и космонавтов с дарственными надписями. Особенно Юрий любил творчество лётчика и писателя Антуана де Сент-Экзюпери. Быков бережно хранил лётный шлем Юрия Гарнаева, привезённый им из Франции и подаренный Быкову. В последний полёт Быков почему-то надел именно гарнаевский шлем… В углу кабинета находилась коробка, в которой Юрий Семёнович хранил костюм для глубоководного погружения на дно Байкала. Пробный спуск он готовился совершить первым. Собирал для этой экспедиции дружную команду из друзей космонавтов Гагарина, Леонова и своего учителя Ю. Гарнаева.
Яркая, разносторонне талантливая личность, жаждущая знаний, стремящийся познать неизведанное, он, по натуре, несомненно, был пионером-первопроходцем. И в то же время очень честным, порядочным и удивительно скромным человеком, когда дело касалось его самого. Начисто был лишён чувства стяжательства.
"Может кто-то скажет, что я распыляюсь: летаю, прыгаю, изобретаю, пишу… А вот теперь ещё в большую литературу потянуло… Просто мне очень многое хочется сказать и успеть сделать. Мне нравится моя жизнь. У меня интересная жизнь". "Мне даже во сне снится, что я вожу самолёты и хочется поскорее проснуться, чтобы опять подняться в Небо - это огромное счастье. Я - счастливый человек". Бывало, что Юрию приходилось нелегко. На обороте фотографии погибшего друга он написал: "А я, Валька, бьюсь. Бьюсь и буду биться. Ведь еще много дел впереди, которые ты начал, которые нужно продолжить. Ведь космос, начатый тобой и Петром, штурмуется. Жить-то Валя, как хорошо. А сделать нужно так много, что страшно подумать…"
Быков летал на 31 типе летательных аппаратов, совершил 411 прыжков с парашютом и имел 2200 часов общего налёта.
Книги, литература были ещё одной большой любовью Юры. Неисправимый романтик Неба, он талантливо перенёс красоту своей профессии на бумагу. Свой нелёгкий труд лётчика и конструктора Юрий успешно сочетал с литературной деятельностью. Его очерки, статьи, рассказы, посвящённые авиации, космонавтике звучали по радио, публиковались в газетах и журналах, в выпусках Агентства Печати и Новостей, издаваемых в разных странах. Он был внештатным корреспондентом журналов "Огонёк", "Крылья Родины", "Авиация и космонавтика", членом редколлегии журнала "Байкал". Вместе с Андреем Меркуловым он написал книгу о проблемах космонавтики. Его очерки вошли в книгу о Юрии Гарнаеве "Проверено на себе". Быков был членом Союза журналистов СССР.
Несмотря на постоянную загруженность (помимо напряженной работы на авиазаводе, Юрий заочно учился в Восточно-Сибирском технологическом институте), он выкраивал время для встреч со школьниками, увлекательно рассказывал им о космосе, о друзьях космонавтах, об авиации. Немало ребят пришли в Небо именно по примеру Юрия Быкова.
Писатель Евгений Голубев как-то сказал, что Юрий сумел за одну короткую жизнь прожить несколько жизней. Уже в 18 лет в письмах из лётного училища, он писал: "Я всегда буду там, где трудно, где велит долг, где я буду нужен обществу, а значит и людям. А раз так - я отдаю всё…". "Моё счастье - мой труд"!
Его товарищи писали о нём: "Это был смелый и мужественный лётчик, человек большой доброты, задушевный товарищ. Простой и скромный". Таким он и остался в душе и в памяти тех, кто соприкасался с ним или слышал о нём. Он прожил 36 лет, отдав всю жизнь на благо отечества. Планы Юрия были огромны, и лишь катастрофа 29 августа 1968 года при испытании серийного вертолёта Ка-25 не позволила осуществить их.
Скоро наступит очередная годовщина со дня преждевременной гибели этого замечательного человека. И спустя столько лет мы помним о нём и говорим: "Пусть земля тебе будет Небом"!
«Когда случается что-то трагическое, мы застываем в молчании. Минута молчания... Какую большую уступку совершаем мы в нашей неистребимой привычке говорить без конца. Целая минута тишины - только подумать! Впрочем, не совсем тишины...
«Когда случается что-то трагическое, мы застываем в молчании. Минута молчания... Какую большую уступку совершаем мы в нашей неистребимой привычке говорить без конца. Целая минута тишины - только подумать! Впрочем, не совсем тишины...
Стоит умолкнуть хоть и на минуту, хор иных - не наших, не собственных! - голосов вырывается в душу. Помолчать самому - значит услышать других. Эти страницы - как минута молчания. С этих страниц бьет нам по сердцу чужая боль».
К сожалению, не помню, когда и откуда я выписал эти строки, но самое удивительное то, что я их вспомнил буквально за день до звонка, о котором поведаю сейчас.
Звонила неизвестная мне женщина. Оказалось, дочь моего хорошего друга, летчика-испытателя и ближайшего друга первого космонавта Земли Юрия Гагарина. Она рассказала, что когда в Бурятии погиб её отец - лётчик-испытатель Юрий Быков, она была маленькая, но сейчас вместе со своей дочерью она хочет создать книгу о дорогом для них человеке, а поскольку я знал её отца и общался с ним, она просила вспомнить всё то, что сохранилось в моей памяти.
И я, забыв, что собирался писать мемуары о былых временах и встречах с разными людьми, твердо решил начать с рассказа о незабываемых встречах с очень удивительным человеком. Однажды мой друг журналист Евгений Голубев сказал, что со мной хочет познакомиться лётчик-испытатель Юрий Быков. Я не очень удивился, поскольку встречался с некоторыми космонавтами, писал о них. А он друг летчика-испытателя Юрия Гарнаева и первого космонавта Юрия Гагарина. Я подготовился к встрече, на всякий случай вспомнил даже моменты из своей биографии. Почему-то я был уверен, что Юрий Быков спросит меня, люблю ли я авиацию, и что знаю о ней. И я приготовился кое-что рассказать.
Ну, например, о том, что мой старший брат Геннадий после окончания авиационного техникума закончил ещё ИВАТУ, и как механика по эксплуатации военных самолётов, его направили в Германию. И я хотел стать только не лётчиком, а почему-то штурманом, однако, победила страсть к литературе, и стал журналистом.
Когда в космос полетел Гагарин, я на заводе «Электромашина» в Улан-Удэ нашёл Ивана Зайцева, слесаря, жена которого Лариса училась в одном классе с Юрием Гагариным, я сделал снимки и написал об этом. (Фото: Зоркин берёт интервью у Ивана Зайцева)
Когда полетел Титов, случайно в автобусе я узнал, что на «Машзаводе» (так назывался в Улан-Удэ тогда авиазавод) работает дядя Германа Титова Василий Павлович. Я побывал у него, в семейном архиве нашёл редкие фотографии Германа и его отца. И в день, когда Герман Титов приземлился на корабле «Восток-2», пролетев расстояние 703143 километра, в республиканской газете «Правда Бурятии» вышел мой фоторепортаж.
В 1965 году на Байкале был фестиваль японо-советской молодежи, в посёлке Листвянка приехали многие знаменитости. Там я познакомился с Эдитой Пьехой и Александром Броневицким. Там же снимал космонавта Волкова, который летом 1966 г. был на встрече в аэропорту с космонавтом Павлом Беляевым. Он тогда улетал в Монголию. Позже погиб с Пацаевым и Добровольским. Об этом я тоже хотел рассказать Быкову. И ещё о том, что вместе с Женей Голубевым мы основали в 25 школе, где учились наши дети - Лена и Лариса - уголок космонавтов. Фотографии нам прислала лётчица Марина Попович, кое-что я получил по каналам АПН (я был нештатным корреспондентом по Бурятии). Хотелось рассказать о прекрасном музее школы-интерната № 6. Здесь вместо обычных слов «пионерский отряд» появилась летная терминология - «эскадрилья».
Их в дружине имени лётчика-космонавта, Героя Советского Союза Комарова - восемь, и все они носят имена героев Советского Союза. А четыре из них - имена прославленных летчиков - покорителей космоса.
Идея рождения такой дружины в школе-интернате № 6 принадлежала самим ребятам. На совете было решено написать космонавтам письмо. Ребята рассказали своим любимым героям о жизни, об учебе, о пионерских делах, отдыхе и, конечно же, о чудесном Забайкалье.
Ответ пришёл быстро. Герои космоса благодарили ребят из Бурятии за их добрые дела и за самоотверженную любовь к трудной, но романтичной профессии первооткрывателей космоса. Так началась большая дружба. Появились эскадрильи им. Ю. Гагарина, Г. Титова, В. Терешковой, В. Быковского. Космонавты послали своим юным друзьям фотографии с автографами.
Словом, я тщательно готовился к первой встрече, потому что не знал, с чего начнёт разговор Юрий, и не хотелось, как говорится, «иметь бледный вид».
Евгений сказал, что, скорее всего, речь пойдёт о новой рубрике в журнале «Байкал» «Авиация и космос XX век». И поскольку я занимался историческими хрониками, я должен буду давать материалы по истории авиации.
По дороге на «Машзавод» я вспомнил, что писал, как хирург из Верхнеудинска Алексеев спас лётчика Водопьянова, который в далеком 1923 году при испытании самолета потерпел аварию на Байкале в районе станции Мысовая (ныне город Бабушкин). «Вот с этого и начну», - твёрдо решил я. Но всё получилось совсем не так. Меня встретил молодой красивый мужчина. Крепкое рукопожатие, открытый, внимательный взгляд. И разговор совсем не на космические темы, а о том, как лучше писать для Агентства Печати Новости, то есть давать информацию на зарубежного читателя, которому совсем не нужны проценты.
К этому времени я уже года два сотрудничал с АПН, имел фирменный значок и удостоверение. И я стал приводить конкретные примеры из своей практики. Затем мы перешли к теме, о чём, о ком писать для журнала «Байкал» под рубрикой «Авиация и космос XX век». Юрий Быков объяснил все чётко. «Во-первых, надо писать правду, а во-вторых, писать интересно. Например, как вот в этом номере». Он подал мне журнал «Техника-молодежи», № 11 за 1964 год. На развороте крупными буквами заголовок: «На орбите - лаборатория. Будут летающие институты». А слева сверху в них были фотографии В. М. Комарова, лётчика-космонавта, К. П. Феоктистова, космонавта-ученого, и Б. Б. Егорова, космонавта-врача (его я фотографировал на фестивале на Байкале в 1965 г.).
Более подробно Юрий остановился на анализе статьи Олега Шаболина, кандидата физико-математических наук, «Лаборатория ученых в космосе». Вывод Юрия был краток: «Вот так надо писать о космосе». Забегая вперёд, я скажу: мне приходилось встречаться с некоторыми космонавтами, тогда я не мог понять, почему они не говорили о своих полётах, позже, в 1985 году, когда мне довелось сходить на скалу «Бабушка» в бухте Песчаной с космонавтом Валентином Лебедевым, его сыном девятиклассником Виталием и женой Людмилой, я узнал от него много любопытного, ну, например, что «Дневник космонавта», который стал публиковать в1983 г. журнал «Наука и жизнь» проходил аж тройную цензуру, и каждый из цензоров вырезал из него самые дорогие своей искренностью куски. И в космос Лебедева больше не пустили. И из всех космонавтов он один в 80-м году был «невыездной». Не смешно ли?
А всё потому, что он привык говорить правду. Как мне недавно стало известно, в 1986 г. Лебедев написал в письме Горбачеву, что космонавтика мало эффективна - надо вкладывать деньги в её земные структуры. Мы там, на орбите, месяцами снимаем уникальную информацию - куда она потом уходит, на полку? Мы не умеем ею распорядиться.
Последний пример. Красноярский НИИ леса и древесины заключил с НАСА договор на пять лет о том, что американцы будут обеспечивать институт космической фото-информацией о состоянии здешних лесов. Это ли не позор - брать на стороне сведения, которые есть у нас, только в другом ведомстве! В том-то и соль, что эти ведомства, традиционные получатели информации из космоса, стали монополистами.
То, о чём заговорили в 80-м, предлагал Юрий Быков в 60-е - говорить правду, не скрывать недостатков, которые и тогда были при запуске космонавтов. Сегодня мы знаем и о Терешковой и о Гагарине, о Джанибекове, которые чудом выжили, да и о некоторых других. И рубрику-то в «Байкале» он затеял, чтобы сибирский читатель больше узнавал о том, что космос может дать людям... Да и о самих космонавтах хотелось знать больше... В одну из встреч он предложил мне почитать статью о своём друге лётчике-испытателе Юрии Гарнаеве. И подарил две страницы из журнала «Огонек» Генриха Гурнова «"Ми-6" над Европой», в которой говорилось об участниках Круглого стола в редакции «Огонька» в 1966 году. Вот строки оттуда: «На большой площадке, в районе Ниццы, лежали металлические конструкции - мачты для линий высоковольтных передач. Можно ли устанавливать их с помощью вертолета? - вот вопрос, который привел сюда экспертов. Ведь в труднодоступных горных работах иной способ установки мачт невероятно сложен и дорог, а порой практически не осуществим.
Крупнейший в мире советский вертолет «Ми-6» ответил на этот вопрос. Он поднял тяжёлую восьмитонную мачту, пронёс её над горами, поставил точно в указанное место. Это был показательный полёт. А через неделю в Швейцарских Альпах вертолет «Ми-6» выполнил заказ швейцарских фирм - установил 31 мачту для линий высоковольтных передач. Обычно на установку одной такой мачты уходит две-три недели. Советский вертолет ставил её за 7-10 минут. Командиром «Ми-6» был друг Юрия Быкова Юрий Гарнаев. Прошло какое то время, и мы с Женей Голубевым дали Юрию рекомендации в Союз журналистов СССР. Он собирал материалы для книги о Гарнаеве, писал рассказы... Однажды - это было в августе 1967 года, зашёл ко мне в редакцию, занёс статью, которую написал для «Огонька». Видя, что я весь в делах, он попросил прочесть, сказав, что он должен её срочно отправить. Прочитав статью, я долго не мог прийти в себя - в статье шла речь о гибели во Франции Юрия Гарнаева. Вот эта статья (даю её с большим сокращением).
ПУСТЬ ЗЕМЛЯ ЕМУ БУДЕТ НЕБОМ
…Только раз я увидел, как плачет Гарнаев. 24 апреля этого года мы сидели у него дома, когда по радио объявили, что погиб Владимир Комаров, самый большой друг Юры...
Третьего мая мы пришли к Кремлевской стене, и Юра попросил сфотографировать его у ниши, усыпанной цветами.
Не кончились еще майские дни, как Юра улетел в Париж, где открывался Международный авиационный салон. С тех пор я его больше не видел. Фотографию у Кремлевской стены я послал по просьбе Юры ему во Францию. Теперь она вернулась в Москву с вещами Гарнаева. Она лежала между страниц его дневника, записи которого кончались фразой по-французски: «Жё ву зем» (я люблю вас), сделанной накануне гибели экипажа «МИ-6» в горах под Марселем.
Тем, что я знаю и умею как лётчик-испытатель, тем, что я не мыслю своей жизни без неба, я обязан своему старшему тезке. Тезке по имени и по призванию - Юрию Александровичу Гарнаеву.
В 1952 году он совершил невиданный по тем временам эксперимент: катапультировался из самолета на скорости 900 километров в час. Он первый катапультировался в высотном скафандре. Юрий Гарнаев поднял в воздух оригинальный аппарат без крыльев и винтов - «Турболет». Когда первый советский человек будет совершать посадку на Луну, он непременно вспомнит отчеты Юры об испытаниях «Турболета».
Гарнаев проделал единственный и не повторенный никем в мире опыт: с помощью взрывного устройства лишил вертолет несущего винта, а сам приземлился на парашюте. Так он доказал возможность спасения экипажа вертолета, терпящего аварию.
Все советские вертолеты - от малютки «КА-15» до сорокатонного «МИ-10» - испытал Гарнаев. Сто десять типов разных боевых и мирных машин, винтокрылых и крылатых, прошли через руки Героя Советского Союза заслуженного летчика-испытателя СССР Ю. А. Гарнаева. Последнюю новинку советской авиации - самолет вертикального взлета и посадки, который удивил мир на воздушном параде в Домодедове,- начинал испытывать Гарнаев.
Когда закрылся авиационный салон в Ле Бурже, Гарнаев не улетел в Москву: французское правительство попросило экипаж его вертолета «МИ-6» помочь в борьбе с огромными лесными пожарами, бушевавшими на юге страны. Вот как описывает в газете «Марсейез» от 24 июля 1967 года корреспондент Пьер Паре один из этих полётов:
«Перед нами над горами поднимаются огромные клубы дыма. Мы теряем высоту. В вертолете адская жара. Экипаж в одних трусах, но люди обливаются потом.
Мы пролетаем над лесом с искалеченными деревьями, которые в последней мольбе протягивают к небу свои обгоревшие ветви.
Горький запах дыма, который дерет горло, наполняет аппарат. И вот мы над завесой пламени. Зрелище, достойное Данте, заставляет думать о конце мира; это похоже на уродливый кратер вулкана.
Командир Гарнаев делает жест пальцем, и один из членов экипажа нажимает на рычаг - освобождает из резинового бака 11 тысяч литров воды.
Огонь шипит, сникает и в последнем прыжке бросается к небу.
130 ТОНН ВЫЛИТЫ МЕНЕЕ ЧЕМ ЗА 2 ЧАСА.
Один из таких полетов закончился для экипажа «МИ-6» трагически. Разбилось девять человек: командир Ю. А. Гарнаев, второй пилот Ю. Н. Петер, штурман В. Ф. Иванов, бортинженер С. А. Бугаенко, бортрадист Б. Н. Столяров, инженеры А. Я. Чулков и В. П. Молчанов и с ними два француза - Ж. Сандоз и В. Тенеф.
Юрнй Гарнаев погиб в небе Франции, небе Сент-Экзюпери - его любимого летчика и писателя. Пусть земля ему будет небом.
Юрий БЫКОВ, летчик-испытатель.
Как-то при встрече Юрий говорил нам с Женей, что он много рассказывал Юрию Гагарину о Байкале, о журнале «Байкал», о том, что многих волнует судьба Байкала. И Юрий Гагарин, по словам Голубева и Быкова, «заразился» дерзкой, смелой идеей - использовать отлетавшие космические корабли «Восток» для подводных байкальских экспедиций. Поскольку сам я от Юрия подобного не слыхал, то будучи в сентябре 1975 года в Звездном городке, приобрел там книгу А. Леонова, и я постеснялся спросить: правда ли, что «Восток» можно приспособить под батискаф для исследований Байкала. Юрий Быков ждал, что летом 1968 года в Улан-Удэ прилетит Юрий Гагарин, Он уже передал через Быкова в журнал свое фото с таким автографом: «Читателям журнала «Байкал» с пожеланиями успехов в труде и жизни» - Гагарин...
Прошло много времени. И всех поразила трагическая весть о гибели Гагарина. У меня сохранилась вырезка из газеты «Молодёжь Бурятии». Нижеприведенная статья - последнее прощание Юрия Быкова со своим другом Юрием Гагариным.
Гражданин Вселенной
Весть о гибели Юрия Гагарина застала меня в полете. Это сообщение было настолько неожиданным, что поверить в него стоило огромных усилий.
Да, судьба порой жестока и несправедлива. Короткая жизнь человека, это обидно и больно, когда она обрывается в молодости, когда ещё многое задумано и много нужно сделать.
Как лётчик, я понимал Юрия Гагарина. Не летать он не мог. Он очень любил небо и грустил на Земле. Юрий Гагарин был «Действующим космонавтом» и готовил себя к новым полётам в неведомое - к Луне, Марсу, Венере - о чём он всегда мечтал сам и к чему готовил других.
Сквозь монотонный гул двигателей в сознании мелькают обрывки мыслей, воспоминаний...
Ещё свежи в памяти траурные дни, когда вместе с Юрием Гагариным мы стояли в почетном карауле, отдавая последнюю дань уважения Владимиру Михайловичу Комарову.
А через несколько месяцев мы с Юрием Гагариным стояли у гроба трагически погибшего во Франции знаменитого летчика-испытателя, нашего друга и учителя Юрия Александровича Гарнаева.
А вот - люди земли прощаются со своим верным сыном, коммунистом Юрием Гагариным, который первым отважился отправиться в космический рейс, разбудив землян от вековой тоски по иным мирам... Как и все, утром 12 апреля 1961 года, я радовался бесстрашному полету Юрия Гагарина, и как лётчик по-своему завидовал ему.
Получилось так, что накануне я записал последнюю страницу в своей книге, посвященной интересным проблемам космонавтики. И полет Юрия Гагарина решил её судьбу. Свершившееся опередило мои мысли... И сейчас эта рукопись лежит на моём столе, каждый раз напоминая о том счастливом дне, когда весь мир праздновал великую победу во Вселенной. Позже, когда я впервые встретился с Юрием Гагариным и рассказал ему о своих набросках, он сказал, что обязательно прочтет рукопись. Юрий Гагарин был очень скромным человеком. Умел слушать собеседника и, самое главное, стремился вникнуть в суть дела. И если это требовалось, всегда готов был оказать необходимую поддержку и помощь. С ним было приятно разговаривать на любую тему. Однажды я поделился с ним своими мыслями по одной из интересных технических проблем. Беседа затянулась до глубокой ночи. И хотя я неоднократно напоминал ему, что уже поздно. Юрий Алексеевич отпустил меня только тогда, когда были оговорены все вопросы затронутой темы.
Он не был на Байкале, хотя несколько раз собирался прилететь.
Но жизнь внесла свои непоправимые коррективы. Юрий Алексеевич Гагарин очень любил детей. И теперь, глядя на озорных, вихрастых парнишек, задирающих голову к пролетающему самолёту и, наверняка, украдкой мастерящих из простыней и одеял парашюты, я вспоминаю эту теплую улыбку, с которым он подписывал свои пожелания юным космонавтам Бурятии.
В тот траурный день я не смог быть в Москве, и вместе со всем народам Земли, в минутном молчании, почтил память рано ушедших от нас героев неба и космоса Юрия Гагарина и Владимира Серегина.
И я подумал тогда, что пройдёт очень много-много времени. Звездолёты унесут человека в глубину иной Галактики, и он, встретившись со своим братом по разуму, назовет простое имя Юрия Гагарина, который первым нарушил незыблемость внеземного пространства. И не раз по Великому кольцу космической связи между цивилизованным миром Вселенной будет передаваться его изображение с неизменной улыбкой, застывшей навсегда, напоминая о замечательном человеке Земли - первопроходце космоса.
Юрий Быков, летчик.
(«Молодежь Бурятии», 11/IV-1968 г.)
Коварный выдался 1968 год. Почти через полгода после гибели Юрия Гагарина 29 августа 1968 г. погиб и Юрий Быков. Мы с Евгением Голубевым присутствовали при прощании с нашим другом. Гроб с останками замечательного человека и отличного лётчика увезли в Казань. А в декабре 1968 г. в газете «Молодёжь Бурятии» (19/XII-1968) появился вот этот небольшой некролог.
Авиатор, конструктор, журналист
29 АВГУСТА 1968 года при испытании новой машины трагически погиб лётчик-испытатель Юрий Быков - молодой коммунист, активный общественник, многое сделавший для воспитания подрастающего поколения.
Юрий Быков прожил короткую, но яркую жизнь. Окончив военное училище летчиков-истребителей, летал на реактивных. После демобилизации стал конструктором, был пилотом гражданской авиации. Последние четыре года работал на Улан-Удэнском авиационном заводе.
Юрий любил лётное дело, был смелым и мужественным летчиком. В то же время он успешно сочетал свой нелегкий труд авиатора и конструктора с журналисткой деятельностью. Его статьи, очерки, рецензии, рассказы, посвященные авиации, проблемами космонавтики и полетов в космос, звучали в эфире, публиковались в ряде центральных и местных газет и журналов, а также в выпусках АПН, издаваемых в США, Швеции, Франции, Канаде, Англии, ФРГ, ГДР, и других странах. Юрий Быков был внештатным корреспондентом АПН, членом редколлегии журнала «Байкал», действительным членом Географического общества СССР.
Он не успел закончить документальную повесть о своем друге - Герое Советского Союза, заслуженном летчике-испытателе СССР Юрии Гарнаеве. На его рабочем столе остались не завершенными фантастические рассказ «Дэга», «О чём молчал Хамар-Дабан» и «Штурм Ольхонской впадины».
Надо сказать, что проблема исследования глубины Байкала, раскрытия его многочисленных тайн волновала Юрия так сильно, что он «заразил» своей смелой, почти дерзкой идеей использования отлетавших космических кораблей «Восток» для подводных байкальских экспедиций даже Юрия Гагарина и Алексея Леонова.
Я помню, как во время одной из наших последних встреч Юрий Быков оживлённо рассказывал о том, что после его живописного повествования о Байкале Гагарин, загоревшись, с карандашом в руках прикидывал: какие дополнительные переделки понадобятся, чтобы «Восток» смог стать батискафом. А Леонов в это время успел изобразить будущую «Байкалиаду» во главе с пионерами освоение космоса в шуточных рисунках.
Небесный и земной океаны манили к себе Юрия Быкова, привлекали своей непокорностью, не изученностью, своей таинственностью. Неслучайно свой рассказ, который, к сожалению, остался не законченным, он посвятил проблеме исследования байкальской пучины, штурм которой (он в это верил!) состоится в ближайшем будущем.
В конце того же 1968 г. мне подарили документальную повесть Андрея Меркулова «В путь за косым дождём», книга эта целиком посвящена людям авиации, летчикам-друзьям Гарнаева.
На титульном листе надпись «Памяти друга, летчика-испытателя Ю. Гарнаева» И я подумал: а ведь в этой книге могли бы быть очерки и Юрия Быкова о Гарнаеве и рассказ о жизни самого Юрия Быкова... Такую книгу ждут читатели.
Виталий Зоркин ,
профессор факультета филологии журналистики ИГУ,
действительный член Петровской академии наук и искусств,
заслуженный работник культуры РФ,
член Союза писателей России,
член Союза журналистов России.