Кончая вторую главу, Пушкин сообщил друзьям о своем новом произведении. Он писал Вяземскому: «Я теперь пишу не роман, а роман в стихах – дьявольская разница. Вроде,Дон-Жуана“ – о печати и думать нечего, пишу спустя рукава» (4 ноября 1823). Дельвигу: «Пишу теперь новую поэму, в которой забалтываюсь донельзя. Бируков (цензор) ее не увидит» (16 ноября). А. И. Тургеневу: «Я на досуге пишу новую поэму,Евгений Онегин“, где захлебываюсь желчью. Две песни уже готовы» (1 декабря). По-видимому, нарисованная во второй главе картина крепостной деревни представлялась Пушкину настолько резкой, что он не имел никакой надежды на то, что эту главу цензура разрешит к печати.
Об этом же Пушкин писал и по окончании главы: «Об моей поэме нечего и думать: если когда-нибудь она и будет напечатана, то, верно, не в Москве и не в Петербурге» (А. Бестужеву, 8 февраля 1824). Однако в дальнейшем, пересмотрев текст главы и сделав в нем некоторые сокращения и цензурные изменения, Пушкин направил главу в печать, и она не встретила в таком виде больших затруднений в цензуре.
Отдельной книжкой глава была напечатана в 1826 г. (вышла в свет в октябре) с указанием: «Писано в 1823 году» – и переиздана в мае 1830 г. ()
36. Так точно старый инвалид... – инвалид в языке начала XIX в. равнялось по содержанию современному «ветеран». ()
37. Строфы XX–XXII – строфы написаны в ключе романтической элегической поэзии и представляют собой пересказ бытовой ситуации (детство Ленского, его отъезд, дружба отцов-соседей и пр.) языком штампов русской романтико-идиллической поэзии 1810-х – 1820-х гг. В середине XXII строфы образы типа «игры золотые», «густые рощи», «уединение», «тишина», которые от постоянных повторений превратились в клише-сигналы элегико-идиллического стиля, сменяются олицетворениями (графически выражается в заглавных буквах): «Ночь», «Звезды», «Луна». Комментарием к этим строфам может быть отрывок из статьи Кюхельбекера. Ср.: «И нечто, и туманну даль» (2, X, 8). (
Продолжаю комментировать "Евгений Онегин"
ГДЕ НАХОЖУСЬ: Девятая строфа второй главы. Продолжение описания Ленского
ТЕКСТ:
Негодованье, сожаленье,
Ко благу чистая любовь
И славы сладкое мученье
В нем рано волновали кровь.
Он с лирой странствовал на свете;
Под небом Шиллера и Гете
Их поэтическим огнем
Душа воспламенилась в нем.
И муз возвышенных искусства,
Счастливец, он не постыдил;
Он в песнях гордо сохранил
Всегда возвышенные чувства,
Порывы девственной мечты
И прелесть важной простоты.
Все герои ЕО подчеркнуто "литературны".
Онегин - "москвич в гарольдовом плаще",
Татьяна - "влюблялася в обманы и Ричардсона и Руссо",
Ленский - "Под небом Шиллера и Гете душа воспламенилась в нем".
(Даже Зарецкий - и тот, садит капусту "как Гораций").
Набоков временами доходит до того, что рассматривает героев ЕО всего лишь как персонажей западноевропейской литературы, искусственно пересаженных Пушкиным на русскую почву, Лотман же - как склонных к чтению людей той эпохи, попавших под обаяние этой литературы (разных ее направлений).
Как кажется, подход Лотмана более верно отражает существо героев ЕО, такими, какими они вышли из под пера Пушкина. Взгляните - во всех случаях поэт не просто отсылает читателя к "истокам" своих героев ("Как Чайлд-Гарольд", "воображаясь героиней... Кларисой, Юлией, Дельфиной", "их поэтическим огнем душа воспламенилась в нем"), но и специально рассказывает о их знакомстве с первоисточниками ("Певца Гяура и Жуана он из опалы исключил", "романы, они ей заменяли все", "под небом Шиллера и Гете").
Про каждого героя Пушкин рассказывает вполне правдоподобную историю о том как тот дошел до жизни такой, что стал персонажем западноевропейской литературы. Вот Ленский: перед нами рассказ о том, как впечатлительный юноша, кропавший любительские стишки любимой девочке, попав в Германию, под влиянием ее «воздуха», ее поэтов и своей учебы, возомнил и себя призванным к поэтическому творчеству. Отчего же такое не могло произойти? Отчего же он персоонаж, который "взяли и пересадили"
Да, в описании Онегина, Ленского, Татьяны, – утрировка, где то даже гротеск - но разве можно только на основании этого сетовать, что они "не наши" персоонажи? Тем более, что герои явлены нам поэтом чрезвычайно простодушно, со ссылками и объяснениями (не от Пушкина ли и Гоголь взял свой способ подачи своих героев?)
Здравствуйте уважаемые.
Продолжим с Вами разговор о 2 части замечательного произведения АС Пушкина. Предыдущий пост можно увидеть вот тут вот:
Сегодня не будет много пояснений. Просто наслаждайтесь текстом.
Итак, начнем:-)
В свою деревню в ту же пору
Помещик новый прискакал
И столь же строгому разбору
В соседстве повод подавал:
По имени Владимир Ленской,
С душою прямо геттингенской,
Красавец, в полном цвете лет,
Поклонник Канта и поэт.
Он из Германии туманной
Привез учености плоды:
Вольнолюбивые мечты,
Дух пылкий и довольно странный,
Всегда восторженную речь
И кудри черные до плеч.
Альма матер Ленского
Как говорится - вот Вам явление и нового героя. Помещик, красавец с длинными волосами, поэт и хорошего образования. Учился в Германии в знаменитом Геттингенском Университете в Нижней Саксонии, который работает и по сей день. там учился, к примеру, Великий Гейне, поэтому и неудивительно германофильство Ленского.
От хладного разврата света
Еще увянуть не успев,
Его душа была согрета
Приветом друга, лаской дев;
Он сердцем милый был невежда,
Его лелеяла надежда,
И мира новый блеск и шум
Еще пленяли юный ум.
Он забавлял мечтою сладкой
Сомненья сердца своего;
Цель жизни нашей для него
Была заманчивой загадкой,
Над ней он голову ломал
И чудеса подозревал.
Он верил, что душа родная
Соединиться с ним должна,
Что, безотрадно изнывая,
Его вседневно ждет она;
Он верил, что друзья готовы
За честь его приять оковы
И что не дрогнет их рука
Разбить сосуд клеветника;
Что есть избранные судьбами,
Людей священные друзья;
Что их бессмертная семья
Неотразимыми лучами
Когда-нибудь нас озарит
И мир блаженством одарит.
Романтик и идеалист. Особо хочу обратить Ваше внимание на блестящий оборот "сердцем милый был невежда ". По-моему, блестяще.
Негодованье, сожаленье,
Ко благу чистая любовь
И славы сладкое мученье
В нем рано волновали кровь.
Он с лирой странствовал на свете;
Под небом Шиллера и Гете
Их поэтическим огнем
Душа воспламенилась в нем;
И муз возвышенных искусства,
Счастливец, он не постыдил:
Он в песнях гордо сохранил
Всегда возвышенные чувства,
Порывы девственной мечты
И прелесть важной простоты.
Он пел любовь, любви послушный,
И песнь его была ясна,
Как мысли девы простодушной,
Как сон младенца, как луна
В пустынях неба безмятежных,
Богиня тайн и вздохов нежных.
Он пел разлуку и печаль,
И нечто, и туманну даль,
И романтические розы;
Он пел те дальные страны,
Где долго в лоно тишины
Лились его живые слезы;
Он пел поблеклый жизни цвет
Без малого в осьмнадцать лет.
Такая неслабая характеристика,и очень даже лестная. Видимо, что ленский был очень перспективен. И очень молод. 18 лет.
В пустыне, где один Евгений
Мог оценить его дары,
Господ соседственных селений
Ему не нравились пиры;
Бежал он их беседы шумной.
Их разговор благоразумный
О сенокосе, о вине,
О псарне, о своей родне,
Конечно, не блистал ни чувством,
Ни поэтическим огнем,
Ни остротою, ни умом,
Ни общежития искусством;
Но разговор их милых жен
Гораздо меньше был умен.
Богат, хорош собою, Ленский
Везде был принят как жених;
Таков обычай деревенский;
Все дочек прочили своих
За полурусского соседа;
Взойдет ли он, тотчас беседа
Заводит слово стороной
О скуке жизни холостой;
Зовут соседа к самовару,
А Дуня разливает чай;
Ей шепчут: «Дуня, примечай!»
Потом приносят и гитару:
И запищит она (бог мой!):
Приди в чертог ко мне златой!...
Молод, интересен, не беден - конечно же завидный жених. Но разве ему были интересны эти провинциальные амбиции и местные красотки? Несмотря на молодой возраст - вовсе нет. Пищит дама, кстати, арию русалки Лесты из русской переработки оперы Кауэра "Фея Дуная", которая называлась "Днепровская Русалка" и которую считали большой пошлостью.
Но Ленский, не имев, конечно,
Охоты узы брака несть,
С Онегиным желал сердечно
Знакомство покороче свесть.
Они сошлись. Волна и камень,
Стихи и проза, лед и пламень
Не столь различны меж собой.
Сперва взаимной разнотой
Они друг другу были скучны;
Потом понравились; потом
Съезжались каждый день верхом
И скоро стали неразлучны.
Так люди (первый каюсь я)
От делать нечего друзья.
Но дружбы нет и той меж нами.
Все предрассудки истребя,
Мы почитаем всех нулями,
А единицами — себя.
Мы все глядим в Наполеоны;
Двуногих тварей миллионы
Для нас орудие одно;
Нам чувство дико и смешно.
Сноснее многих был Евгений;
Хоть он людей, конечно, знал
И вообще их презирал, —
Но (правил нет без исключений)
Иных он очень отличал
И вчуже чувство уважал.
Ну вот и сошлись 2 героя... столь разные по темпераменту и возрасту.
Продолжение следует...
Приятного времени суток.
1.2.2. Как и почему от начала к финалу меняется тон лермонтовской «Думы»?
Прочитайте приведённый ниже фрагмент произведения и выполните задания 1.1.1-1.1.2.
| VI В свою деревню в ту же пору Помещик новый прискакал И столь же строгому разбору В соседстве повод подавал: По имени Владимир Ленской, С душою прямо геттингенской, Красавец, в полном цвете лет, Поклонник Канта и поэт. Он из Германии туманной Привез учености плоды: Вольнолюбивые мечты, Дух пылкий и довольно странный, Всегда восторженную речь И кудри черные до плеч. VII От хладного разврата света Еще увянуть не успев, Его душа была согрета Приветом друга, лаской дев; Он сердцем милый был невежда, Его лелеяла надежда, И мира новый блеск и шум Еще пленяли юный ум. Он забавлял мечтою сладкой Сомненья сердца своего; Цель жизни нашей для него Была заманчивой загадкой, Над ней он голову ломал И чудеса подозревал. VIII Он верил, что душа родная Соединиться с ним должна, Что, безотрадно изнывая, Его вседневно ждет она; Он верил, что друзья готовы За честь его приять оковы И что не дрогнет их рука Разбить сосуд клеветника; Что есть избранные судьбами, Людей священные друзья; Что их бессмертная семья Неотразимыми лучами Когда-нибудь нас озарит И мир блаженством одарит. IX Негодованье, сожаленье, Ко благу чистая любовь И славы сладкое мученье В нем рано волновали кровь. Он с лирой странствовал на свете; Под небом Шиллера и Гете Их поэтическим огнем Душа воспламенилась в нем; И муз возвышенных искусства, Счастливец, он не постыдил: Он в песнях гордо сохранил Всегда возвышенные чувства, Порывы девственной мечты И прелесть важной простоты. X Он пел любовь, любви послушный, И песнь его была ясна, Как мысли девы простодушной, Как сон младенца, как луна В пустынях неба безмятежных, Богиня тайн и вздохов нежных. Он пел разлуку и печаль, И нечто, и туманну даль, И романтические розы; Он пел те дальные страны, Где долго в лоно тишины Лились его живые слезы; Он пел поблеклый жизни цвет Без малого в осьмнадцать лет. |
А. С. Пушкин «Евгений Онегин»
Прочитайте приведённое ниже произведение и выполните задания 1.2.1-1.2.2.
| Дума Печально я гляжу на наше поколенье! Его грядущее - иль пусто, иль темно, Меж тем, под бременем познанья и сомненья, В бездействии состарится оно. Богаты мы, едва из колыбели, Ошибками отцов и поздним их умом, И жизнь уж нас томит, как ровный путь без цели, Как пир на празднике чужом. К добру и злу постыдно равнодушны, В начале поприща мы вянем без борьбы; Перед опасностью позорно малодушны И перед властию - презренные рабы. Так тощий плод, до времени созрелый, Ни вкуса нашего не радуя, ни глаз, Висит между цветов, пришлец осиротелый, И час их красоты - его паденья час! Мы иссушили ум наукою бесплодной, Тая завистливо от ближних и друзей Неверием осмеянных страстей. Едва касались мы до чаши наслажденья, Но юных сил мы тем не сберегли; Из каждой радости, бояся пресыщенья, Мы лучший сок навеки извлекли. Мечты поэзии, создания искусства Восторгом сладостным наш ум не шевелят; Мы жадно бережем в груди остаток чувства Зарытый скупостью и бесполезный клад. И ненавидим мы, и любим мы случайно, Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви, И царствует в душе какой-то холод тайный, Когда огонь кипит в крови. И предков скучны нам роскошные забавы, Их добросовестный, ребяческий разврат; И к гробу мы спешим без счастья и без славы, Глядя насмешливо назад. Толпой угрюмою и скоро позабытой Над миром мы пройдем без шума и следа, Не бросивши векам ни мысли плодовитой, Ни гением начатого труда. И прах наш, с строгостью судьи и гражданина, Потомок оскорбит презрительным стихом, Насмешкой горькою обманутого сына Над промотавшимся отцом. |
М. Ю. Лермонтов
1.1.1. Какие эпитеты наиболее важны в характеристике Ленского и почему?
1.2.1. За что лирический герой осуждает современное ему поколение?
По-яс-не-ние.
1.1.1. Эпи-те-ты слу-жат для со-зда-ния ху-до-же-ствен-но-го об-ра-за. В ха-рак-те-ри-сти-ке Лен-ско-го важ-ную роль иг-ра-ют эпи-те-ты. Пуш-кин со-об-ща-ет нам о глав-ном ка-че-стве сво-е-го героя: Лен-ский - поэт-ро-ман-тик, учил-ся в Гер-ма-нии, по-это-му он «с душою прямо гет-тин-ген-ской». Ро-ман-ти-кам свой-ствен-ны «воль-но-лю-би-вые мечты», «дух пыл-кий и до-воль-но стран-ный», «все-гда вос-тор-жен-ная речь», «мечты слад-кие».
1.2.1. Новое по-ко-ле-ние ото-шло от уча-стия в об-ще-ствен-ной жизни и углу-би-лось в за-ня-тия «бес-плод-ной на-у-кой», его не тре-во-жат во-про-сы добра и зла; оно про-яв-ля-ет «по-зор-ное ма-ло-ду-шие перед опас-но-стью», яв-ля-ет-ся «пре-зрен-ны-ми ра-ба-ми перед вла-стью». Этим людям ни-че-го не го-во-рят ни по-э-зия, ни ис-кус-ство. Участь их без-от-рад-на:
Тол-пой угрю-мою и скоро по-за-бы-той
Над миром мы пройдём без шума и следа,
Не бро-сив-ши векам ни мысли пло-до-ви-той,
Ни ге-ни-ем на-ча-то-го труда.
Такая су-ро-вая оцен-ка Лер-мон-то-вым своих со-вре-мен-ни-ков про-дик-то-ва-на его об-ще-ствен-ны-ми взгля-да-ми пе-ре-до-во-го поэта. Рав-но-ду-шие к об-ще-ствен-ной жизни - это ду-хов-ная смерть че-ло-ве-ка. Су-ро-во по-ри-цая за это рав-но-ду-шие, за отход от об-ще-ствен-но-по-ли-ти-че-ской борь-бы своё по-ко-ле-ние, Лер-мон-тов как бы зовет его к нрав-ствен-но-му об-нов-ле-нию, к про-буж-де-нию от ду-хов-ной спяч-ки.
По-яс-не-ние.
1.1.2. Автор про-ти-во-по-став-ля-ет ре-а-ли-сту Оне-ги-ну ро-ман-ти-ка Лен-ско-го. Лен-ский бли-зок по-вест-во-ва-те-лю своим по-э-ти-че-ским вдох-но-ве-ни-ем, Пуш-кин любит в нем свою соб-ствен-ную юность, любит то ду-шев-ное со-сто-я-ние воз-вы-шен-ной меч-та-тель-но-сти, ко-то-рое с го-да-ми без-воз-врат-но ухо-дит. Од-на-ко автор кри-ти-че-ски от-но-сит-ся к Лен-ско-му как к поэту-ро-ман-ти-ку и судит его по-э-зию за бес-со-дер-жа-тель-ность и сла-ща-вость:
Он пел лю-бовь, любви по-слуш-ный,
И песнь его была ясна,
Как мысли девы про-сто-душ-ной,
Как сон мла-ден-ца, как луна
В пу-сты-нях неба без-мя-теж-ных…
Мно-гие со-вре-мен-ни-ки Пуш-ки-на на-хо-ди-ли в Лен-ском сход-ство с ав-то-ром «Ев-ге-ния Оне-ги-на». Лер-мон-тов, на-при-мер, в сти-хо-тво-ре-нии «Смерть поэта» на-пря-мую срав-ни-вал Пуш-ки-на с Лен-ским:
Как тот поэт, не-ве-до-мый, но милый,
До-бы-ча рев-но-сти глу-хой,
Вос-пе-тый им с такою чуд-ной силой,
Сра-жен-ный, как и он, без-жа-лост-ной рукой.
1.2.2. Сти-хо-тво-ре-ние от-но-сит-ся к фи-ло-соф-ской ли-ри-ке Лер-мон-то-ва. В нем поэт в гло-баль-ном мас-шта-бе раз-мыш-ля-ет над судь-бой по-ко-ле-ния 30-х годов, ис-сле-ду-ет его со-ци-аль-ные и ду-хов-ные по-ро-ки. Осуж-дая со-вре-мен-ное по-ко-ле-ние, поэт не по-уча-ет, а со-стра-да-ет, не от-де-ляя себя от по-ко-ле-ния. Му-чи-тель-ное, с рез-ки-ми пе-ре-па-да-ми на-стро-е-ние ли-ри-че-ско-го героя пе-ре-да-ют раз-лич-ные ху-до-же-ствен-ные при-е-мы: пе-ре-па-ды ритма, пе-ре-но-сы стиха, оби-лие ин-вер-сий, по-вто-ров, обособ-лен-ных чле-нов пред-ло-же-ния. По-зна-ние ли-ри-че-ско-го героя рож-да-ет не дей-ствие, а со-мне-ние:
Меж тем под бре-ме-нем по-зна-нья и со-мне-нья
В без-дей-ствии со-ста-рит-ся оно.
Коль-це-вая ком-по-зи-ция сти-хо-тво-ре-ния спо-соб-ству-ет по-сте-пен-но-му рас-кры-тию глав-ной мысли поэта: бес-про-свет-ность бу-ду-ще-го со-вре-мен-но-го поэту по-ко-ле-ния. Беда по-ко-ле-ния: от-сут-ствие со-ци-аль-ных, граж-дан-ских целей. Даже наука бес-плод-на, не в со-сто-я-нии пре-одо-леть ру-ти-ну жизни, вы-ве-сти из кри-зи-са. Го-речь от этих мыс-лей на-рас-та-ет к концу сти-хо-тво-ре-ния, по-это-му по-след-ние стро-ки зву-чат уже как набат: за-ду-май-тесь, ради бу-ду-ще-го, надо жить по-дру-го-му!
Негодованье, сожаленье,
Ко благу чистая любовь
И славы сладкое мученье
В нем рано волновали кровь.
Он с лирой странствовал на свете;
Под небом Шиллера и Гете
Их поэтическим огнем
Душа воспламенилась в нем.
И муз возвышенных искусства,
Счастливец, он не постыдил;
Он в песнях гордо сохранил
Всегда возвышенные чувства,
Порывы девственной мечты
И прелесть важной простоты.
Все герои ЕО подчеркнуто "литературны".
Онегин - "москвич в гарольдовом плаще",
Татьяна - "влюблялася в обманы и Ричардсона и Руссо",
Ленский - "Под небом Шиллера и Гете душа воспламенилась в нем".
(Даже Зарецкий - и тот, садит капусту "как Гораций").
Набоков временами доходит до того, что рассматривает героев ЕО всего лишь как персонажей западноевропейской литературы, искусственно пересаженных Пушкиным на русскую почву, Лотман же - как склонных к чтению людей той эпохи, попавших под обаяние этой литературы (разных ее направлений).
Как кажется, подход Лотмана более верно отражает существо героев ЕО, такими, какими они вышли из под пера Пушкина. Взгляните - во всех случаях поэт не просто отсылает читателя к "истокам" своих героев ("Как Чайлд-Гарольд", "воображаясь героиней... Кларисой, Юлией, Дельфиной", "их поэтическим огнем душа воспламенилась в нем"), но и специально рассказывает о их знакомстве с первоисточниками ("Певца Гяура и Жуана он из опалы исключил", "романы, они ей заменяли все", "под небом Шиллера и Гете").
Про каждого героя Пушкин рассказывает вполне правдоподобную историю о том как тот дошел до жизни такой, что стал персонажем западноевропейской литературы. Вот Ленский: перед нами рассказ о том, как впечатлительный юноша, кропавший любительские стишки любимой девочке, попав в Германию, под влиянием ее «воздуха», ее поэтов и своей учебы, возомнил и себя призванным к поэтическому творчеству. Отчего же такое не могло произойти? Отчего же он персоонаж, который "взяли и пересадили"
Да, в описании Онегина, Ленского, Татьяны, – утрировка, где то даже гротеск - но разве можно только на основании этого сетовать, что они "не наши" персоонажи? Тем более, что герои явлены нам поэтом чрезвычайно простодушно, со ссылками и объяснениями (не от Пушкина ли, кстати, и Гоголь взял свой способ подачи своих героев?)